Лазарет Ея И.В. Александры Федоровны в Ливадии

Одним из хозяйственных подразделений царского имения «Ливадия» являлась больница, деятельность которой была направлена на медицинское обслуживание Высочайшего двора, а также ливадийских рабочих, служащих и их семей.

Здание старой больницыЗдание старой больницыЛивадийская больница размещалась в двухэтажном здании, одном из многочисленных построек, сооруженных в 60-е годы ХIX века архитектором Ипполитом Антоновичем Монигетти. В здании находились приемные кабинеты, аптека, небольшое стационарное отделение на несколько коек, родильное отделение, а также жилые помещения — квартиры врача и фельдшерицы.

С начала 90-х годов ХIХ века старшим врачом Ливадийского имения был назначен доктор Василий Яковлевич Пантюхин, пожалованный в Почетные Лейб-медики Двора Его Императорского Величества 5 октября 1911 года. Должность фельдшерицы с 1896 года занимала Юлия Александровна Ижболдина.

Довольно многочисленное население Ливадийского имения во время Высочайших приездов императорской семьи, особенно начиная с 1909 года, увеличивалось в несколько раз. В связи с этим в значительной степени разрасталась медицинская, а также санитарная часть. Все это вызывало огромные трудности в работе единственного врача небольшой больницы.

На повестку дня вставал вопрос о постройке новой больницы и расширении штата обслуживающего персонала в лице второго врача. Об этом доктор Пантюхин писал в своем рапорте от 18 ноября 1913 года на имя управляющего имением, который уже ходатайствовал перед Главным Управлением Уделов о постройке новой больницы. Вопрос этот был решен положительно. И уже в начале февраля 1914 года приступили к подготовительным работам по планировке участка под постройку больницы, для которой было выбрано «Высочайше одобренное место ниже (Вознесенской) церкви в имении «Ливадия».

Проектирование здания новой больницы было поручено архитектору Ливадийского имения Глебу Петровичу Гущину. В подготовленный Гущиным проект уже в начале 1914 года из Министерства императорского Двора и Уделов на имя управляющего поступил «перечень указаний по вопросу об изменении плана здания, проектируемого к постройке в имении «Ливадия» новой больницы, предложенных Лейб-медиком Е.С.Боткиным и одобренных Ея Императорским Величеством Государыней Императрицей Александрой Федоровной».

На протяжении первого полугодия 1914 года Г.П.Гущин четыре раза посещал Царское Село по вопросам, связанным с проектированием строительного объекта в Ливадии.

Чертеж левой половины главного фасада здания новой больницы с церковьюЧертеж левой половины главного фасада здания новой больницы с церковью Проект новой больницы архитектора Гущина представлял собой большое двухэтажное с мансардой здание. Выступающая центральная часть главного фасада, обращенного в сторону моря, предназначалась для больничной церкви.
Весной 1914 года, во время пребывания Высочайшего Двора в Ливадии, на всеподданнейшей записке о времени закладки новой больницы, рукой императора было написано: «…постройку начать теперь, осенью сделаем закладку», а против пункта: во имя какого святого должна быть сооружена больничная церковь, Николай II «собственноручно начертал - Святого Пантелеймона».

Для предстоящей осенью 1914 года торжественной закладки больничного здания была приобретена «серебряная закладная доска в медном конверте и таковые же молоточек и лопатка». Но начавшаяся война помешала осуществлению этого мероприятия и не понадобившиеся ценные вещи позже были переданы Гущиным из чертежной на хранение в Ливадско-Массандровское Удельное управление.

Ход начавшегося в мирное время строительства продолжался и в последующие военные годы. Составлялись детальные сметы на внутреннее устройство и оборудование строящейся больницы. Заключались договоры с разными фирмами. В мае 1915 года Г.П.Гущин, находясь в Москве, заключил договор с «Торговым Домом «В.Залесский и В.Чаплин» на устройство центральной системы отопления, горячего водоснабжения, вентиляции и паровой дезинфекции. Наряду с известными фирмами в строительстве больницы принимали участие местные подрядчики: Игнат Холопцев, Гавриил Химич, И. Каменцер и др.

К концу августа 1915 года постройка больницы была закончена вчерне и покрыта крышей. В это время здание оборудовалось системами трубопроводов: отопительными, водопроводными, канализационными, осветительными. Электрические проводки выполнялись хозяйственным способом под руководством заведующего Ливадийской электрической станцией Н.Е. Леговича, которому было поручено, будучи в отпуске Петрограде осенью 1915 года, «детально ознакомиться с устройством электрического освещения в образцовых лечебницах и операционных помещениях Петрограда».

В помещениях устанавливались коробки для окон и дверей (около 300 штук), подоконники. В сентябре 1915 года шла поставка оконных и дверных приборов, заказанных одной из крупнейших тульских фирм «И.А.Воронцов и сыновья».
Задерживалась отделка главной лестницы, железобетонная конструкция которой была исполнена еще в июне. Это было связано с решением вопроса о замене облицовочного материала для ступеней, которые вначале предполагалось выполнить из мрамора. В сентябре из Главного Управления Уделов поступило распоряжение «сделать облицовку ступеней пока из дерева с покрытием линолеумом, отложив устройство мраморной облицовки до более благоприятного времени».

Общая же задержка в ходе строительных работ зависела главным образом от нехватки рабочих рук, особенно столяров и плотников.

По вопросу оборудования обстановкой новой ливадийской больницы доктор Пантюхин в течение месяца, с 29 августа по 29 сентября 1915 года, совершал поездки в Харьков, Москву и Петроград. В Царском Селе, будучи представленным государыне императрице, Василий Яковлевич докладывал о ходе работ по постройке новой больницы. При этом Александра Федоровна «выразила желание об ускорении этих работ, предназначив новую больницу для раненых и больных офицеров и нижних чинов, мансардное же помещение для больных сестер милосердия». При этом старую больницу со всеми в ней учреждениями и родильным отделением велено было сохранить.

Вернувшись из Петрограда, В.Я. Пантюхин в своем рапорте от 1 октября 1915 года писал: «Относительно оборудования новой больницы Ея Величество изволила приказать воспользоваться всеми имеющимися в Дворцовых помещениях предметами, как-то, кроватями, матрацами, подушками, одеялами, посудой столовой, кухонной и чайной, бельем постельным и столовым. Все, чего нельзя получить в Ливадии, купить и заказать».

Уже находясь в Ливадии, доктор получил разрешение на приобретение из магазинов Москвы и Петрограда для больницы и ее пациентов необходимых вещей (носки, чулки: вязаные, шерстяные, бумажные; фартуки кухонные, косынки, платки носовые и др.), а также разнообразной материи для постельного белья, халатов, салфеток, скатертей (полотно, фланель, бобрик и др.). 12 октября В.Я. Пантюхин представил в Ливадско-Массандровское Управление «5 составленных им смет на предполагаемые в 1916 году расходы по новой больнице на сумму 84.059 рублей» и еще «3.000 рублей на приобретение медикаментов и перевязочных материалов».

В начале марта 1916 года в Ливадии состоялось совещание под председательством начальника Ливадско-Массандровского Удельного управления статского советника Ю. Львова, при участии лейб-медика Его Императорского Величества, действительного статского советника Е.С. Боткина, помощника начальника Ливадско-Массандровского Удельного управления П.Н. Янова, почетного лейб-медика, действительного статского советника В.Я. Пантюхина и архитектора, коллежского асессора Г.П. Гущина по вопросу об ускорении открытия новой больницы, которую по воле Государыни Императрицы решено временно приспособить для помещения в ней 25 офицеров, 40 нижних чинов и 15 сестер милосердия.

21 марта в том же составе состоялось второе совещание, на котором обсуждался ряд вопросов, касавшихся устройства в новой больнице военного лазарета. При этом были рассмотрены следующие вопросы:

1. Обеспечение больницы молочными продуктами, на что требовалось только молока не менее 150 бутылок ежедневно, не считая сливок и масла. Такого количества получить с ливадийской фермы не представлялось возможным. В Ялте также невозможно было приобрести необходимое количество молока, полностью расходовавшееся в связи с возросшим количеством городских и окрестных жителей, а также с функционированием многочисленных военных лазаретов. В связи с этим на совещании было принято решение о покупке 10 коров, командировав для этой цели в соседние губернии приказчика ливадийской фермы Яковлева.
2. Вопрос об освещении помещений лазарета. Вследствие призыва на военную службу машинистов ливадийской электростанции и невозможностью найти новых служащих, знакомых с работой на машинах Дизеля, станция работала только до 12 часов ночи. Так как освещение больницы необходимо в течение всей ночи, совещание высказалось за возвращение служащих электростанции Монахова и Пяткова, взятых на военную службу по мобилизации, переводом из частей в ливадийскую караульную команду.
3. По вопросу снабжения лазарета льдом заведующему электростанцией Леговичу поручалось решение вопроса приобретения хлор-метила для запуска ледодельного завода в Ливадии, а также возвращения мобилизованного Крючкова с переводом его в караульную команду.
4. Среди многочисленных вопросов, связанных с жизнедеятельностью лазарета, затрагивался и вопрос об устройстве при нем огорода для выращивания необходимой для больных огородной зелени и овощей.

26 марта последовало Высочайшее соизволение императрицы Александры Федоровны на ассигнование в сумме 70 тысяч рублей из общего удельного капитала на содержание лазарета на один год.

Заведывание больницей возлагалось на старшего врача В.Я. Пантюхина.
Главное Управление Уделов разрешало для новой больницы приобрести парный экипаж, линейку-дроги, пару лошадей для экипажа, одну лошадь для дрог, сбрую и одежду для кучеров с расходом на это до 3-х тысяч рублей «за счет собственного кредита, имеющего быть ассигнованным по смете имения».

Также Главное Управление уделов сделало распоряжение об отправке в Ливадию из Москвы автомобиля Управления Беловежской Удельной Пущи. Для исполнения обязанностей шофера в Ливадию был командирован эвакуированный из Беловежской Пущи в Москву шофер Мецко.

Прибывшему с семьей Антону Мецко и его помощнику Петру Зюкину были предоставлены квартиры в доме шоферов при гараже, в котором был помещен и автомобиль.

В целях снабжения больных молоком и молочными продуктами была разрешена покупка 20 коров. Также был разрешен, по ходатайству доктора Пантюхина, отпуск вина, которое в дальнейшем выписывалось и по мере надобности отпускалось больным как лекарство по назначению врача.

Для разных помещений первого и второго этажей новой больницы (перевязочных, операционных, палат, прихожих, столовых, рентгенкабинета, бельевых) поступили, заказанные и выполненные местным мастером Гавриилом Химичем, многочисленные шкафы, столы и столики, табуретки и стулья. Все предметы мебели были сделаны из ольхового и соснового дерева и окрашены белой эмалевой краской, а также ряд предметов мебели из полированного ясеня.

Для крытых балконов мастер изготовил диваны, кресла и для них более 70 подушек, набитых волосом. Для балконных кушеток от Гавриила Химича поступило 40 подушек с морской травой. Для окон были изготовлены парусиновые занавеси с карнизами, выкрашенными в белый цвет.

С началом строительства новой больницы последовало разрешение Главного Управления Уделов на открытие в имении «Ливадия» нештатной должности второго врача, место которого по предложению ливадийского доктора Пантюхина было предоставлено Николаю Георгиевичу Стойко, ассистенту госпитальной хирургической клиники Новороссийского Университета. На место новой службы Н.Г.Стойко прибыл с женой и двумя малолетними детьми, и с 1 марта 1914 года приступил к исполнению своих врачебных обязанностей.

По просьбе доктора Пантюхина для второго врача был предоставлен дом старшего техника гаража Кегресса, удобно расположенный вблизи новой больницы. С началом Первой мировой войны Стойко был призван на военную службу, при этом его должность в Ливадии оставалась не занятой. С открытием лазарета во вновь сооруженной больнице Николай Стойко, согласно воле императрицы Александры Федоровны, был откомандирован в Ливадию и с конца апреля 1916 года вступил «как в исполнение своих обязанностей по имению, так и в должность хирурга при лазарете».

11 апреля 1916 года состоялось освящение новой больницы, на что было ассигновано 300 рублей. В этот же день была отправлена в Петроград на имя князя В. Кочубея телеграмма за подписью Начальника Ливадско-Массандровского Удельного управления Ю. Львова о состоявшемся освящении и открытии новой Ливадийской больницы. Устройство церкви в открывшейся больнице несколько затягивалось, в связи с чем императрица выразила желание «об установлении походной церкви, которая по освящении впоследствии больничной церкви была бы оставлена на хранение в Ливадии».

Походная церковь, наподобие той, которую Александра Федоровна подарила Ея Королевскому Величеству королеве Ольге Константиновне для Павловского лазарета, была заказана Товариществу П.И Оловянишникова. Также для домовой церкви ливадийской больницы фирма П.И.Оловянишникова выполняла заказ на изготовление художественной церковной утвари и пяти колоколов.

Доставленная в Ливадию 22 апреля походная церковь была принята в присутствии священника Юзефовича, Боткина, Пантюхина и Гущина и разместилась в одной из больничных комнат, удобной для совершения церковных служб и треб для больных и служебного персонала. В субботу, 30 апреля, священник ливадийских церквей Юзефович освятил установленную походную церковь во имя святой мученицы Александры, после чего в ней была совершена первая Божественная литургия и затем отслужен молебен о здравии Их Императорских Величеств. Императрица выразила желание, «чтобы в церкви больницы совершались богослужения при надобности, но возможно почаще».

Из Епархиального склада г. Чернигова для больничной церкви поступило несколько десятков «икон на дереве по живописному фону». В 20-х числах мая 1916 года Юзефович был командирован на две недели в Москву с целью приобретения для новой церкви утвари, облачения, богослужебных книг и прочих предметов церковного обихода.

6 июня 1916 года Евгений Сергеевич Боткин сообщил в Ливадско-Массандровское Удельное управление о последовавшем Высочайшем соизволении на наименование новой больницы - «Лазарет Ея Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны в Ливадии».

Начальник Ливадско-Массандровского Удельного управления Юрий Львов предложил своему помощнику генерал-майору П.Н.Янову принять ливадийский военный лазарет под свое заведывание и наблюдение, освободив от таких обязанностей по Кучук-Ламбатскому лазарету. При этом указав Янову на необходимость по возможности чаще посещать лазарет и докладывать ему (Львову) о всех особых случаях, подобных тому возмутительному, произошедшему в ливадийском лазарете, когда один офицер ударил другого по лицу. Попечительницей лазарета в Ливадии по желанию императрицы на время войны назначалась супруга Янова - Любовь Леонидовна.

Распределением больных по лазаретам ведал Царскосельский эвакуационный пункт. К лету 1916 года на довольствии в ливадийском лазарете состояло 80 человек: больных офицеров - 16, солдат - 26, отдыхающих сестер милосердия - 4, сестер милосердия персонала - 8, служащих больницы - 11, сиделок - 9, служителей - 6 человек. В числе медицинского персонала лазарета наряду с доктором Пантюхиным состояли врачи Николай Стойко, Станислав Зеленевский из клиники Львова и фельдшерица Ксения Лукьянова, жительница Ливадии. Среди сестер милосердия были как местные, так и приезжие. В их числе: Софья Врангель и Марина Нератова из Петербурга, Стеценко Вера из Баку, Самовская Надежда из Чернигова, Ольга Ножникова из Ялты, дочь известного ялтинского врача Бориса Ножникова. Большинство сиделок были из числа местных ливадийских жителей.

Количество прибывающих на лечение больных и раненых с каждым месяцем возрастало, в связи с этим доктор Пантюхин в рапорте от 12 октября просил о найме для работы в лазарете дополнительно еще 2-х сиделок, 2-х санитаров и кухонного рабочего.

На протяжении всего 1916 года в Ливадию направлялись по распоряжению императрицы для отдыха и лечения сестры милосердия Царскосельских лазаретов, общины сестер милосердия Российского Красного Креста, которые проживали в помещениях Старого свитского дома (дом Гофмаршальской части). В марте месяце в Ливадии находился доктор Боткин вместе с дочерью Татьяной. По словам великой княжны Татьяны Николаевны доктор Боткин писал императрице из Ливадии «длиннейшие письма насчет всех санаториев и лазаретов». В октябре в Ливадию прибыл министр императорского Двора граф В.Б. Фредерикс, для которого был подготовлен министерский дом.

В декабре 1916 года за подписью Верховного Начальника санитарно-эвакуационной части генерал-адъютанта Принца Александра Ольденбургского был издан приказ «О принятии самых энергичных мер к широкому развитию огородного дела...» В связи с этим в Ливадии состоялось совещание по этому вопросу совместно с главным садовником, на котором было решено устроить небольшой огород вблизи лазарета. Садовник Ренгер изъявил согласие бесплатно руководить работами по устройству огорода. На совещании было отмечено, что лазарет не столько нуждается в огороде, как в необходимости дать выздоравливающим нижним чинам какую-либо работу, в связи с чем «было решено принимать выздоравливающих нижних чинов из лазарета за половинную плату в садоводство и виноградарство».

Выздоравливающие офицеры с отдыхающими в Свитском доме сестрами милосердия, совершая прогулки по ливадийскому парку, несмотря на установленные на клумбах и цветочных посадках таблички с просьбой не рвать цветов, неоднократно нарушали правила. Сообщая в контору имения о подобных случаях, садовник Ренгер писал: «Мне не жаль цветов, но если это будет повторяться.... посадки будут совершенно вытоптаны».

Однообразная больничная жизнь, как известно, плохо сказывается на лечении больных и раненых. Понимая это, доктор Пантюхин старался по возможности разнообразить пребывание в лазарете воинов, для которых довольно часто устраивались концерты. В них принимали участие артисты из Ялты. Перед больными и ранеными воинами лазарета выступали и учащиеся Ливадийского Императорского двухклассного училища. 21 ноября и 6 декабря в лазарете были проведены литературно-вокальные вечера. Учащиеся декламировали стихотворения русских поэтов, а хор под руководством учителя пения Сакуна отлично исполнял патриотические и бытовые песни.

К Рождественским праздникам для офицеров и нижних чинов была устроена елка. Ученики Ливадийского училища подготовили праздничную музыкальную программу, с которой выступили 28 декабря на рождественской елке в ливадийском лазарете. Каждый раз выступления детей проходили с большим успехом, внося праздничную атмосферу и подбадривая больных и раненых.

Также в праздничные дни по указанию доктора улучшалось довольствие всех больных.

В последний день января нового 1917 года в лазарете была открыта и освящена стационарная домовая церковь. Начальник Ливадско-Массандровского Удельного управления Юрий Львов телеграфировал в Царское Село об этом радостном событии. В ответ была получена телеграмма: «Сердечно благодарю Вас, администрацию и служащих Ливадии и Массандры, а также весь состав моего лазарета за молитвы. Радуюсь освящению новой церкви во имя целителя Пантелеймона в ливадийской больнице. Да найдут в ней все призреваемые утешение и помощь. Всем искренний привет. Александра».

ФонтанФонтан Открытие и освящение больничной церкви явилось последним значительным событием, связанным с лазаретом Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны.

И как память о когда-то бывшем в Ливадии лазарете сохранился устроенный в подпорной стене мастером Христофором Арзаманиди фонтан с надписью, запечатлевшей годы строительства новой больницы «1914 — 1916».

Здание больницы было разрушено в годы Отечественной войны и позже на месте больницы-лазарета возвели новую постройку — школу-интернат.

Людмила ПРОКОПОВА, ведущий научный сотрудник Ливадийского дворца-музея.
Фото Владимира ЕВДОКИМОВА.







Требуется для просмотраFlash Player 9 или выше.

Показать все теги




Наша группа на FACEBOOK


Наша группа в VK


Наша группа в instagram


Наша группа в Youtube